Преданья старины глубокой

Экспедиция Свечина

В 1763 году решением российского правительствующего Сената была создана экспедиция «для осмотру и описанию в Казанской губернии дубовых лесов». Эти сведения нужны были императрице Екатерине II для строительства новых кораблей. Возглавил экспедицию подполковник Александр Иванович Свечин. Кроме описания корабельных лесов ему было поручено собрать сведения о населённых пунктах, которые будут попадаться на пути. Работа экспедиции растянулась на несколько лет и завершена была в 1766 году...

Какой маршрут был у экспедиции Свечина? В своём отчёте Сенату он упоминает следующие крупные города: Владимир – Муром – Нижний Новгород – Васильсурск – Козьмодемьянск – Чебоксары – Свияжск – Казань – Елабуга – Бирск – Уфа – Мензелинск – Старошешминск – Симбирск – Сызрань – Пенза – Саранск – Алатырь – Курмыш и т.д. Из маршрута следует, что от Казани до Уфы экспедиция Свечина продвигалась вдоль правых берегов Камы и Белой, а затем, развернувшись, по левобережью этих же рек добралась до наших мест.

Древний

Булгар

Особый интерес у Александра Ивановича вызвало посещение развалин древнего Булгара, и он сделал их подробное описание, занявшее в отчёте Сенату целых 10 страниц. Свечин привёл исторические данные о Булгарском царстве вплоть до окончательного разрушения его столицы, описал современное положение остатков великого города и привёл переводы с 49 надгробных армянских и булгарских надписей, которые были сделаны ещё во времена Петра I.

О бывшем императоре Свечин написал с особым почтением: «А как Его Величество, распространитель в России наук, собиратель удивительных вещей, искусный художник, любопытный и знающий государь Пётр во всех делах великий, шествуя в низовой корпус, в сем месте быть изволил, то и сие старинное строение бывшему тогда губернатору Алексею Петрову сыну Салтыкову о починке и о содержании в добром порядке наистрожайше смотреть повелел; почему собранными из Казани работниками оное и поправляемо было; но по кончине Его Величества все сие не только оставлено, но и забвению предано».

Приводится в рапорте Свечина и сам указ Петра I, подписанный в Астрахани 2 июля 1722 года: «Господин губернатор! В бытность нашу в Болгарах видели мы, что у старинного Болгарского строения башни (или колокольни) фундамент испортился. И оный надлежит позделать вновь. Того ради пошлите туда ныне человек двенадцать или пятнадцать каменщиков с их инструментами и несколько бочек извести, а камня там старого довольно есть. Так же и место старое по времени велите чинить». Пётр Великий во время того посещения поднялся на Большой минарет осмотреть окрестности и обратил внимание, что башня значительно наклонена. Причиной тому были кладоискатели, прорывшие ходы под минаретом в поисках сокровищ. Из-за образовавшейся под основанием пустоты башня долгое время стояла с уклоном, а в 1841 году просела и рухнула, разбудив грохотом жителей окрестных деревень.

Что же увидел здесь А.Свечин? «Остатки сего древнего строения и поныне целы», - пишет он в рапорте. И отмечает два минарета, снизу четырёхугольные из белого камня, «а потом до самого верху из дикого камня, круглые, с небольшими карнизами». Приводятся и размеры минаретов в саженях (прямая сажень в то время составляла 1,52 метра): высота Большого минарета – 17 саженей (25,84 м), его диаметр – 2,5 (3,8 м); высота Малого минарета – 9 саженей (13,68 м), диаметр – 2 (3,04 м).

Вот как описывает Свечин сохранившиеся каменные строения древнего Булгара. Монастырский погреб: «Капище… внутри наподобие грота сделанное, имеющее сверху одно, по сторонам – четыре окна, около коего девять отделов, в том числе пять с погребами, в которых сквозь разломанные своды видимы согнившие гробы». Чёрная палата: «Не малой величины, о двух апартаментах, где шестеры двери, сверху одно и по сторонам 12 окон». Об этих двух зданиях он пишет: «Сии строения и поныне ещё столь крепки, что небольшой суммой починить и в прежнее состояние привести можно».

Белая палата и ещё одно «капище» уже тогда лежали в развалинах: «Не более трёх лет от небрежения, через столь долгое время быв также без крышки, развалились; в оных карнизы по стенам и около окон в некоторых местах и поныне целы». Соборная мечеть выглядела так: «К северной стороне – четвероугольное укрепление, коего в окружении 56 сажен, по углам оного не малой величины башни, вышиною до 7 аршин; верхи же оных, надлежит более думать, что разломаны, нежели по древности их обвалились, ибо вниз оных ни одной трещины не усмотрено». Видимо, и здесь к тому времени поработали кладоискатели.

Далее Свечин пишет: «К сим капищам магометанского закона с начала августа для десятидневного пощения и воспоминания праздника принесения жертвы, что по их языку называется Курбан-Байрям, и продолжая почти весь оный месяц, не только из ближних, но и из дальних мест съезжались; но как оные от расседин пришли в опасность, отвращая же от сего закона, якобы починивать недопущают, то с великим от них сожалением четыре года собрание сие кончилось». Из этого следует, что до 1760 года сюда ежегодно в августе приходили мусульмане из ближних и дальних мест праздновать Курбан-Байрам, но ко времени прибытия Свечина традиция была нарушена из-за опасности обрушения древних святынь.

Упоминает Свечин в отчёте и Иерусалимский овраг, «который кажется, что через труды сих жителей регулирован и прибавляем был». К западу от оврага «рытые три рва к сему примыкают». Кроме того, «нет места, где б небольшой величины курганы и наподобие погребных ям не было». Всё Булгарское городище, по свидетельству Свечина, «с трёх сторон окружено было земляным, ныне заросшим дубовыми и берёзовыми деревьями, великим валом и глубоким рвом, коего длины до осьми вёрст простирается». Далее описывается Малый городок: «От сего вала к полуденной стороне в 200 шагах – ещё четвероугольный ров, коего в окружении 94 сажени; с двух сторон оного, по срединам, не малой величины строение вышины до пяти аршин, завалившееся каменьями, но что оные были, ворота или такие же капища, - узнать неможно».

Кроме этого, вдоль той же стороны городища Свечин обнаружил ещё один ров длиной 450 шагов «не малой глубины». А в целом о территории снаружи и внутри Булгарского городища он написал с досадой: «Ныне всё оное заросло дубовым и берёзовым лесом, а внутри оного от находившихся жителей распахано, что так же сожалению стоющее, ибо оные б могли более за селитру деньги получать, нежели по дешевизне тамошних мест хлебом довольствоваться».

И наконец, упоминает Свечин «оставшийся за штатом изрядного виду монастырь, строенный Петром Матвеевичем Апраксиным, где главный вклад царицы Марфы Матвеевны». Апраксин был первым казанским губернатором, и во времена его правления в 1712 году на Булгарском городище побывал дьяк Михайлов в связи с основанием здесь православного монастыря. Свечин пишет, что на территории монастыря «из древнего строения сделана во имя Николая Чудотворца тёплая церковь, в которой ни одной малой трещины ещё невидимо».

Вокруг в 90 дворах насчитывалось 306 душ крестьян, которые до 1764 года находились под управлением Казанского архиерея и считались монастырскими, а в 1765-ом уже перешли в казну и стали называться экономическими крестьянами. Жители села Болгары сообщили Свечину, что «от множества костей и великого числа навозу жить весьма нездорово, отчего делаются всегдашние лихорадки; золотые, серебреные и медные деньги хотя и находят, но против прежних времён весьма мало». В целом окружающая местность показалась Свечину «виду весёлого и красивого, для содержания скота и пчёл удобная».

Три Озера

От древнего Булгара экспедиция направилась в Три Озера. В рапорте сведения об этом селе приведены под №241 (это означает, что до сего момента Свечин посетил и описал 240 населённых пунктов). Вот полная запись из отчёта…

«Село Рождественское, Три Озера тож, в коем помещика капитана Льва Иванова сына Молоствова 218 душ, дворов 60; майора Михайлы Иванова сына Тютчева 120 душ, дворов 40; вдовы бригадирши Марьи Осиповой дочери Нееловой 80 душ, дворов 20; состоящие на трех озерах, в которых рыба мелкая, только караси, церковь каменная, и три дома помещичьи деревянные. Поля небольшие, земля черная – к хлебороду посредственная, хлеб кроме гречи всякий сеется. Виду веселого и красивого, дорога ровная, окружающая березовым лесом. От Болгар 6 верст».

Большей частью Трёх Озёр в то время владел Лев Иванович Молоствов, женившийся на княжне Анне Борисовне Болховской. Их детям Христофору, Феопемпту и Порфирию ко времени приезда экспедиции Свечина исполнилось соответственно 8, 7 и 5 лет. Сам Лев Иванович страдал в те годы душевной болезнью, и имение находилось под опекунским управлением. Помещики Михаил Иванович Тютчев и Марья Осиповна Неелова недолго хозяйствовали в Трёх Озёрах. К 1804 году Порфирий Львович Молоствов скупит здешние имения, и ему единолично будет принадлежать всё село, в том числе и «три дома помещичьи деревянные». Всего, по описанию А.Свечина, в Трёх Озёрах в 1765 году было 120 дворов, в которых проживали 418 крестьян мужского пола.

В сельских озёрах и тогда водились караси. Село окружено было березовым лесом и небольшими полями, засеянными хлебом. И очень хорошо смотрелось со стороны – «виду веселого и красивого». Это высшая оценка, так как Свечин в своём рапорте использовал три термина для характеристики местности: весёлый, посредственный или нехороший.

Удивительным в отчёте экспедиции является то, что в Трёх Озёрах упомянута «церковь каменная». Ведь до сих пор считалось, что Христо-Рождественская церковь, построенная на средства Льва Ивановича Молоствова, появилась в селе на 12 лет позже - в 1777 году, а первое богослужение в ней состоялось в 1778-ом. Конечно же, деревянная церковь существовала в селе практически с его основания, поэтому Три Озера и имело всегда второе название – Рождественское. Что же касается каменной церкви, то в 1764-65 г.г. она, вероятнее всего, уже была возведена, что и засвидетельствовал А.Свечин, но затем из-за прекращения финансирования (помещик Лев Молоствов, напомню, к тому времени заболел) окончательная достройка и внутреннее оформление её растянулись ещё более чем на десятилетие. И средства на это уже собирали сами прихожане (что отражено в тогдашних клировых ведомостях). Молиться в те годы сельчане продолжали в старой деревянной церквушке.

Полянки

Полянки – следующий пункт экспедиции. Под №242 в рапорте Свечина сделана запись: «Село Никольское, Полянки тож. Отставного порутчика Николая да брата… Александра Логиновых детей Лихачевых в нем 225 душ, дворов 60; генерал-майора Федора Артемьева сына Луцивина 20 душ, дворов 5. На озере, называемом Кислым, из коего исток, который называется Александров, течение имеет, в Волгу впадает от оного села в верстах в 7. Место виду посредственного, поля немалые, земля чернозем, к хлебороду неудобная, дорога ровная. От села Трех Озер 9 верст».

Хозяин села Полянки Логин Иванович Лихачёв купил здесь имение незадолго до этого - в 1754 году. Он в то время был в чине поручика лейб-гвардии Семёновского полка, а уже через два года получил звание подполковника и служил в Казанском гарнизоне Свияжского пехотного полка. В 1760 году Логин Иванович умер, а через год скончалась и его супруга Мария Яковлевна. Так что ко времени приезда в село экспедиции Свечина владельцами 225 душ крестьян и 60 дворов были двое их малолетних детей – Николай и Александр, опекуном которых был дальний родственник Иван Васильевич Лихачёв. О втором помещике Фёдоре Артемьевиче Луцивине подробности не известны.

Село названо Никольским по сооружённой здесь деревянной церкви Николая Чудотворца. Каменную церковь в Полянках возвели только через 13 лет после приезда Свечина – в 1778 году. Двухпрестольный Покровский храм имел придел во имя Святителя Николая Чудотворца. Сам храм возвели на средства, завещанные Логином Лихачёвым, а на придел деньги жертвовали прихожане. Второй придел во имя Преподобного Фёдора Студита будет построен здесь в 1893 году.

Озеро Кислое, из которого вытекал Александров ключ, находилось в лугах под горой и сейчас затоплено Волгой. Сам вид села Свечин назвал посредственным, а обширные чернозёмные поля вокруг почему-то неудобными к выращиванию хлебов…

Оценка

Екатерины

Далее экспедиция Свечина переправилась через реку Утку и продолжила своё путешествие мимо селений, располагавшихся на территории нынешней Ульяновской области, – Зеленовки, Волостниковки, пригорода Майнск (Старой Майны) и так далее, вплоть до Симбирска, продолжая наряду с описью дубовых лесов вносить в журнал и сведения о населённых пунктах.

Вернувшись из экспедиции, подполковник Свечин представил в Сенат подробный отчёт о своей командировке. Почти три года усердного труда не прошли даром: собранные сведения были высоко оценены Екатериной II и Сенатом. А сам Александр Иванович Свечин получил звание полковника и был направлен в Казань, где возглавил местное Адмиралтейство, занимавшееся строительством судов для Балтийского и Каспийского флотов России. Через несколько лет после этого, во время штурма Казани войсками Емельяна Пугачёва, полковник Свечин возглавлял оборону одного из участков на подступах к Адмиралтейской слободе, но пугачёвцы без особых потерь обратили обороняющихся в бегство.

* * *

Отчёт экспедиции А.Свечина несколько лет назад обнаружил в архивах Санкт-Петербурга ульяновский историк Владимир Гуркин. Его интересовала информация о населённых пунктах Симбирской губернии. Но увидев в отчёте упоминание Трёх Озёр, он решил сделать мне подарок и скопировал записи экспедиции, начиная с моего родного села. Позже В.Гуркин опубликовал сведения о симбирском этапе свечинской экспедиции в сборнике научных трудов «Природа симбирского Поволжья» и в книге «На берегах русского Нила».

Николай МАРЯНИН,

краевед.