В 2009 году исполняется 150
лет со дня рождения известного учёного-слависта, первого шведского историка
русской литературы Альфреда Йенсена. В конце 1870-х он целый год прожил в
России, в посёлке Спасский Затон Казанской губернии. А спустя годы, издал в
Швеции книгу «Славия. Культура от Волги до Дуная», где описал Казань, а также
свои впечатления от пребывания в селе Успенское Спасского уезда и на развалинах
древней столицы Волжской Булгарии...
К
дядюшке
в гости
В декабре прошлого года в «Новой жизни» была
опубликована статья «Спасские пароходы». Упоминался в ней главный инженер-механик
судостроительного завода в Спасском Затоне А.А.Йенсен, по проекту которого в 1870
году был построен пароход «Император Александр
II». Для
ознакомления с такими пароходами он ездил в Северную Америку, корпус и машина были изготовлены затем в Бельгии, а сборка
выполнена в Спасском Затоне,
куда судно доставили по частям осенью 1869 года.
К моему удивлению, на статью
в «Новой жизни» откликнулся швед Пер Улоф Шестедт, работающий сейчас в
Москве директором по стратегии компании «Мегафон». От него я и узнал, что
знаменитый шведский историк русской литературы Альфред Йенсен, почитателем
которого является Пер, был родным племянником того самого главного инженера из
Спасского Затона…
Родился Альфред Йенсен 30 сентября 1859 года в Швеции. Учился в
Упсальском университете, а в 1878 году по просьбе своего дяди, живущего с
семьёй в России, приехал в посёлок Спасский Затон Казанской губернии. Сыну
дядюшки исполнилось тогда восемь лет, и родители решили отправить его учиться в
Швецию. Мальчик воспитывался в России, со сверстниками общался по-русски, а
знания родного языка ему явно не хватало. Альфред и должен был подготовить
своего кузена к поступлению в одну из шведских школ, став ему на год домашним
учителем.
Во
время пребывания в Спасском уезде он с большим рвением изучал русский язык,
читал в оригинале произведения русских писателей, побывал в Казани и на
развалинах древнего Булгара. Вернувшись в Швецию, Альфред Йенсен опубликовал в местной
газете несколько статей со своими впечатлениями о первом путешествии в Россию. А
уже в 1883 году были изданы его переводы на шведский язык нескольких рассказов
Н.Гоголя и И.Тургенева. Издавал он и других русских писателей. Пушкина, к
примеру, Йенсен называл «Петром Великим русской словесности», перевёл «Евгения
Онегина», но в то же время осуждал поэта за «антишведскую направленность» поэмы
«Полтава».
В 1895
году Альфред Йенсен получил от шведской академии стипендию для путешествия по славянским
странам. В течение года он объехал все государства от Волги до Адриатического
моря, в том числе, видимо, вновь побывал в Казанской губернии. А уже в 1896-97 г.г. в Стокгольме были
изданы две книги под общим названием "Славия. Культура от Волги до Дуная".
В первой части он и описал свои впечатления от пребывания в наших краях. На русский
язык книгу, видимо, ещё не перевели, поэтому передаю основной смысл в
собственном переводе…
Непостижимая
Россия
Россия в книге Альфреда Йенсена - это нечто бесформенное, непостижимое,
полное противоречий, таинственное и мистическое, вызывающее уважение и
восхищение, но ещё больше - удивление и страх. Русских он изображает как людей
с лицами широкими, светлыми, открытыми, в характере которых главное -
добродушие, спокойствие, преданность, терпение и любовь к шутке, сила в
страстях, неудержимость в добре и зле. А среди негативных черт русского
крестьянина Йенсен назвал вялость, робость, вороватость, недоверчивость, лень,
нищенство, неряшество и пьянство, что объяснил вековым монгольским игом и
крепостничеством.
Говоря о Казани, Йенсен отметил бахвальство горожан, называвших её
«маленьким Петербургом». Хорошее впечатление произвели на него казанский
кремль, широкие улицы, двухэтажные каменные дома. Удивила склонность татарских
женщин украшать себя кольцами, бусами и монетами. А в целом он охарактеризовал
Казань как «форпост цивилизации против азиатских полчищ».
Про
село Успенское (так тогда назывались современные Болгары) Йенсен изложил в
книге впечатления из своей юности, когда он приезжал сюда на конной повозке из
Спасского Затона. Был прекрасный летний день, и он вначале увидел в степи
несколько мельниц вокруг села, а затем окружавший его плетень. Обратила на себя
внимание высокая башня, резко контрастирующая с русской церковью в стиле
барокко.
На улицах села Успенское Йенсена поразила идиллия –
полуголые дети среди лошадей, свиней и гусей, небольшие дома с соломенными
крышами, похожие на чучела. Было и несколько богатых домов с зелёными и
красными наличниками на окнах, украшенными резным орнаментом. По признанию
возницы, люди здесь используют в своих строениях древние камни, чтобы уберечься
от частых пожаров.
Сельский
жандарм заглянул в сопроводительную бумагу Йенсена и позабавил его своими
познаниями географии, сообщив окружающим, что тот приехал из «неизвестного
места в Германии». Шведского студента полицейские приняли за немецкого чиновника
и отнеслись к нему с явным уважением. Местный проводник вызвался сопровождать его
по руинам. Йенсен отметил, что у некоторых зданий сохранились стены и купола, а
внутри круглой башни можно подняться наверх по винтовой лестнице. С трёх сторон
от этого места, подчеркнул он, расположены бескрайние степи, где можно
встретить лишь одинокие дубы, сосновые рощи, редкие деревни и маленькие
городки. С четвёртой стороны широкой полосой сверкает Волга, величественно
несущая свои воды вдоль противоположного крутого и высокого берега.
Успенское славится торговлей булгарскими
древностями. Во время вспашки почвы, сообщает Йенсен, здесь нередко находят старинные
серебряные и медные монеты, иногда изделия из золота, различные кольца, посуду,
оружие, инструменты и многие другие древние памятники, свидетельствующие о
довольно высокой культуре.
Весть о прибытии иностранца быстро разлетелась по селу, и вскоре Йенсена
окружила шумная толпа. Кричали дети и пожилые женщины, предлагавшие
путешественнику купить у них разные древние находки, вынимая их из старых
носков и других странных тайников. Денежные просьбы сопровождались непременным
уверением в древнем происхождении изделий. К примеру, предлагали за 50 копеек
фрагмент какой-то сломанной пластинки, найденной, якобы, глубоко под землёй. Но
Йенсен с недоверием отнёсся к этим находкам.
«Остатки
древних стен и башен – свидетельство бурь, которые смели людей и государства, -
делает вывод Йенсен. - Чуть более 500 лет назад булгарское царство пало в
результате вторжения менее культурных, но превосходящих их численно монголов».
Странный
эксперт
Став
активным пропагандистом русской литературы в Швеции, Альфред Йенсен в то же время
сыграл печальную роль в судьбе наших классиков. Он состоял в переписке со
многими русскими писателями Серебряного века, многие годы был экспертом по
русской литературе в Нобелевском комитете. И именно из-за его субъективной
оценки Нобелевскую премию не получили Лев Толстой, Дмитрий Мережковский и
Максим Горький.
Кандидатуру Льва Толстого шведские академики
упорно отвергали с 1902 по 1905 год. Йенсен убедил членов Нобелевского
комитета, что «разрушительная философия» Толстого, отрицавшего брак,
государство и церковь, не соответствует букве завещания Альфреда Нобеля. Эпопею
«Война и мир» Йенсен оценил как совершенно «лишённую понимания истории». Да и
всё творчество Толстого, по его странному мнению, отличается «тотальным
непониманием истории».
Дмитрия Мережковского выдвигали на Нобелевскую премию в 1914 и 1915
годах. В своём отзыве Йенсен назвал его «собирателем деталей, цитат и просто
списанных страниц», а в итоге заключил, что Мережковский «не соответствует
строгим правилам Нобелевской премии». Удивительно, что в числе достойных этой
премии Йенсен назвал теперь Льва Толстого, посетовав при этом, что «великий
романист уже вне игры», ведь писатель скончался в 1910 году.
А
через несколько лет Йенсен сменил своё мнение и о Мережковском. «Хотя меня об
этом и не просили, - признавался он в очередном отзыве, - не могу не выразить
своего сожаления, что в список 1918 года из русских писателей включён
М.Горький, в то время как имя Д.Мережковского не фигурирует». И добавил, что
литературный труд Мережковского «навсегда сохранит его имя независимо от
Нобелевской премии». Но зарубить на этот
раз надо было М.Горького, и шведские академики дружно согласились с выводом,
что его «анархистские и часто совершенно сырые творения… никоим образом не
вписываются в рамки Нобелевской премии».
Возможно, в следующих отзывах и к
Горькому у него изменилось бы отношение, но 15 сентября 1921 года Альфред
Йенсен скончался в Вене.
Мазепа – трус
и подлец
Шведского
историка литературы не любят сегодняшние украинские националисты. Дело в том,
что в 1921 году он издал в Стокгольме сборник «Украина», содержащий статью
«Мазепа – исторические картины». На основании уникальных архивных документов
Йенсен описал реальную жизнь украинского гетмана в период, когда тот находился
при дворе польского короля. Документы эти свидетельствуют о том, что поступки
будущего гетмана Украины часто не отвечали нормам морали.
Йенсен считал гетмана Ивана Мазепу
политическим авантюристом. «Морально-политическое непостоянство привело к тому,
что даже по отношению к ближайшим соратникам он опускался до подлости и
предательства», - писал шведский историк. Но это не самая убийственная
характеристика, которую Йенсен дал в своей книге. «В лице Мазепы праздновал свой триумф ограниченный,
ненасытный эгоизм. А с первым недостатком связан и другой – трусость», -
утверждал он.
Показательно и отношение гетмана к украинцам. «Личные негативные черты
Мазепы – трусость и вероломство - несомненно связаны с его недоверием к казакам
и всему украинскому народу», - сделал вывод Йенсен. И привёл при этом цитату из
письма гетмана, адресованного Петру I."Наши люди ограничены и
непостоянны, - писал русскому царю Мазепа.- Им не знакома военная дисциплина
польского образца. Они не в состоянии понять, что теряют сами и что теряет
родина, когда они бунтуют. Пусть великий государь не слишком доверяет
украинскому народу».
Такой портрет никак не вписывается в
образ «национального героя», которого пытаются сделать из Мазепы сегодняшние
руководители Украины. И им тем более обидно, что эта правда о гетмане-предателе
появилась из-под пера шведского историка.
Странствуя по свету, Альфред Йенсен издал
около 30 переводов, написал столько же книг о славянских странах, большое число
статей в газетах и журналах, опубликовал сборники собственных стихов и
рассказов. Но полного признания в научном мире так и не получил, даже на родине
в Швеции вечного странника Йенсена до сих пор не оценили по достоинству.
